Нестеренко Юрий - Конец Каменного Века
Юрий Нестеренко
Конец каменного века
Как известно всякому, кто знаком с биологией хотя бы в объеме
школьного курса, вид homo sapiens появился на Земле около 40 тыс.
лет назад и за это время не претерпел сколь-нибудь существенных
изменений. Собственно, если бы он их претерпел, то это был бы уже
другой вид. Этот факт люди воспринимают вполне спокойно, даже
несмотря на следующий из него очевидный вывод - устройство мозга,
а следовательно, и потенциальная интеллектуальная мощь наших пе-
щерных предков ничуть не уступали нашим собственным. Просто у
них, в отличие от нас, не было багажа знаний, собранных предыду-
щими поколениями. Зато, гордо восклицает современный человек, вы
посмотрите, какой прогресс! От каменного топора - к космическим
кораблям, от добытого трением огня - к ядерному реактору, от ша-
манских ритуалов - к трансплантации органов!
Hикакого прогресса нет.
Да, тот самый накапливаемый поколениями опыт позволил дикарю нау-
читься делать более сложные дубины и топоры и кутаться в шкуры
другого покроя. Hекоторые технологии стали доступны только сей-
час, другие могли быть воплощены много тысяч лет назад (к приме-
ру, паровые машины появились лишь к концу XVIII столетия, хотя
идея лежала на поверхности со времен первого котла) - но суть че-
ловека, все его фундаментальные парадигмы совершенно не измени-
лись со времен каменного века. И дело здесь не только в биологии,
хотя она и лежит в основе. Человек был слишком несовершенен физи-
чески, чтобы выжить в одиночку во враждебном мире; поэтому он вы-
нужден был объединяться в стаи. Будучи членом стаи, он вынужден
был подчинять собственные интересы интересам других. Однако чело-
век был слишком несовершенен и умственно, чтобы осознать необхо-
димость такого подчинения, т.е. социального поведения; физичес-
кое же принуждение оказывалось слишком неэффективным механизмом,
неспособным удерживать всю стаю (племя) целиком. Поэтому была
создана система табу, догм, которые надлежит принимать, не рас-
суждая. Отступники и сомневающиеся строго карались. Эта система,
построенная на не подлежащих сомнению табуированных догмах, сох-
раняется и сейчас. У нас она называется моралью и "общечеловечес-
кими ценностями".
Мало того, что мораль предполагает нерассуждающее принятие догм,
так еще и догмы эти, в общем случае, весьма мало связаны с
реальными потребностями общества. Это всего лишь инструмент, пос-
редством которого вожди удерживают в подчинении племя. За приме-
рами, когда мораль имела крайне деструктивные последствия (вплоть
до геноцида) для того общества, которое ее исповедовало, далеко
ходить не надо (очевидно, что всякая религия или идеология - то-
же формы морали). Hеудивительно, что в конечном счете в наших
племенах стали накапливаться люди, подвергающие сомнению эту пер-
вобытную систему. Проблема, однако, в том, что будучи уже доста-
точно разумными, чтобы отвергнуть мораль, они недостаточно разум-
ны, чтобы (простите за тавтологию) руководствоваться вместо нее
разумом. Отсюда и возникают лозунги типа "если бога нет, то все
позволено" (впервые озвученные, кстати, не Достоевским, а марки-
зом де Садом).
К маркизу мы еще вернемся, а пока отметим важное следствие: лю-
бая мораль, будучи системой догм, крайне консервативна, а потому
по сути своей враждебна прогрессу, особенно прогрессу фундамен-
тальному, меняющему базовые парадигмы. Или, что то же самое,
прогресс всегда аморален.
Так вот, маркиз де Сад, будучи наиболее последовательны